top of page

ПОСЛЕ ЭТОЙ ЗИМЫ

*   *   *

 

Игластая ветка,

Сорочье крыло -

Как мимо,

Как редко,

Как быстро прошло!

 

Зеленая  одурь,

Глубинная тишь…

Извечность природы,

О чем ты

Молчишь?

 

Зачем совершенством

Гнетешь и красой

И мучишь

Блаженством

Дороги босой.

 

Чтоб каждой строкою

Твой смысл

Возлюбя,

Минуя людское,

Мне славить тебя.

1975

 

Так, набросочек

 

 

Ах, как по-старинному

Снег скрипит…

Ах, как по-звериному

Елка спит…

Ах, какая белая

Тишина…

Ах, да все ли спела я,

Что должна?

Лес иль перелесочек–

На, сличай!

Жизнь или довесочек

Мне на чай?

1975

 

*   *   *

«Пусти, пусти!» – стонала птица,

Звала другая: «Витя, Витя!»

Свистело где-то: «Взвиться, взвиться!»

А где-то: «Стой, остановите!»

Сумятица, почти людская…

Март, свистопляс, пиши пропало!..

Судьба гнала не отпуская,

И проклинала, и прощала.

1975

 

ВОТ-ВОТ

 

Обыкновенный

Тусклый зимний час,

Но скрытен он;

Из тусклости лучась,

Нисходит скрытно

Розовость в снега;

Минуя нас: едва…

Чуть-чуть… слегка…

 

Бессолнечный,

Не безнадежный час;

В нем солнце есть,

Оно  – вот-вот… сейчас…

1975

 

*   *   *

 

След самолетный в вышине

Канатом лег от тучи к туче.

Белеет: на! Ступай по мне!

Твой случай ведь канатный случай.

Идешь? Смелей!.. Дымком объят,

Пружинит самолетный прочерк.

Шагай и верь, что – есть канат!

 

С канатом было б много проще.

1975

 

*   *   *

Не злобствуй, не бесславься,

Ляг, будто на печи,

По-йоговски расслабься

И сам себя лечи.

И в невесомость, в легкость

Вплыв, ощути, как я,

Далекую далекость,

Нетяжкость бытия.

Ты – над, с земным в разлуке,

Вне тягости живых,

Но чем слабее звуки

Земли, тем жальче их.

1975

 

ТАК  ЖЕ…

Тот же снег: скрипит и светится,

Та же бездна, тьму клоня,

Из ковша Большой Медведицы

Небо сыплет на меня.

Зачерпнет в глуби роящейся,

Опрокинет и косит:

Как ты там, в любви родящийся,

Сыт вселенским иль не сыт?

Та же стужа, то же празднество –

Снизу свет и сверху свет…

В сущности, какая разница,

Сколько зим и сколько лет.

Так же всхлипывают валенки,

Тянет холодом в рукав,

И в тебе все тот же, маленький,

Смотрит, голову задрав.

Кто вверху дрожит и зыблется,

Жжет, безмерностью кружа,

Как все сыплется и сыплется –

Не погасло? – из ковша.

1975

 

*   *   *

Ветшает снег,

Земля нищает,

Оскудевает

Белизна,

И эта утлость

Возвещает,

Что худо-бедно,

А – весна!

Что всем нечаявшим

Она

Еще и лето обещает…

Молчи, не сглазь!

…Земля нищает,

Оскудевает белизна.

1975

 

*   *   *

Иду, и снег под ногой тяжел,

И низкая в поле мгла,

Иду… А, кажется, слух прошел,

Что я уже умерла.

 

Бывает, слухи врут не вполне…

Спасибо плакавшим обо мне.

 

Иду, другие же – вон! – идут.

И я иду на виду…

Неужто я, неужели тут,

Сама по себе иду?

 

Иду в судьбой подаренном дне

К тем, кто выпросил его мне.

1975

 

*   *   *

Медленный, крупный, торжественный снег,

Как он нисходит, как он блистает,

Как он блистательно тут же растает,

Не постигая, что отжил свой век, –

Медленный, крупный, торжественный снег,

Сгубленный мартом, бореньем славянским

В нем постоянства с непостоянством.

1975

 

*   *   *

 

В приблизительном свете

День расплывчат и смутен –

Мир не в фокусе,

В точной смете,

В бухгалтерской четкости буден –

Штрих неловкости,

В жесткой прописи

Странный день,

Будто в смазанном свете,

Мир не в фокусе.

То ли кисти творящей

Рассеянный взмах,

То ли в воздухе

Выхлопы, окиси,

Может, лица в слезах,

Может, слезы в глазах…

Мир не в фокусе…

1974

 

*   *   *

Сыро, и серо, и слепо…

Легче смотри!

Это он низкого неба

Тяжесть внутри.

Это вселенским стесненьем

Мы стеснены.

Это и есть – в предвесеннем

Ужас весны.

1975

 

*   *   *

Руки в горести распростер:

–За тебя на любой костер!

 

 

Упаси тебя от огня…

А костер мой – внутри меня.

1975

 

НА ВЕРХУШКЕ…

На верхушке, на последней ветке,

Птица голосит.

Дождь апрельский, реже редкой сетки,

Между нас висит.

 

Тускло, ненарядно, неприветно,

Будто – к ноябрю…

Эту птицу, этот дождь и ветку,

Ах, как я люблю!

1975

 

*   *   *

Прелести нет. Сиротливо.

Мозгло. Апрель – это прель…

Думаю, лишь перспективой

Розны ноябрь и апрель.

 

Темень на сад ополчилась,

Но все равно не темно:

Страшно не то, что случилось, –

То, что случиться должно.

1975

 

*   *   *

 

Открылась бездна, звезд полна…

       Ломоносов

 

И тихо. В этой тишине,

Как с небом ты наедине.

Открылась бездна…Нету дна…

Наедине. А не одна.

1975

 

*   *   *

 

Синевы воцаренье

В блеске туч и лучей,

В тяготенье к паренью –

Поверх мелочей.

Обобщенье в единость

Солнца, снега, воды…

На бессмертную дивность –

Горсть смертельной беды.

1975

 

*   *   *

Май льет черемуховый мед

И чадом трав трахеи гложет,

Земля покоя не дает

Тем, чей покой в нее положат.

 

 

Разнозеленое, в пирах,

Всеяростное, всеблагое

Влечет вчерашний прах и крах

На божий свет из недр покоя.

 

 

Ввергает глушь и в звук, и в слух,

Поверженность подъемлет в громах…

Но этот сладкий, тленный дух –

Как явен он в меду черемух! 

1975

 

*   *   *

Сине-белый, полосатый,

Ослепительный мороз.

День воскресный, век двадцатый,

Тени елок и берез.

 

Солнца запах предвесенний,

Зимний, мятный, снежный вкус,

На воскрыльях воскресенья –

Двадцати столетий груз.

1975

 

*   *   *

Пойду опять блаженствовать к запруде,

Где ходят рыбы и не ходят люди,

Где праздность в гуще вод отражена,

Где только богу я за все должна.

1975

 

*   *   *

И ливень рухнул, как обвал,

Как вопль оваций в тяжкий зал.

И все запахло, закадило…

Жизнь на живую походила.

1975

 

*   *   *

День погиб, затих в тумане белом.

Не взывая ни к слезам, ни к мести.

Сам собой. Душа рассталась с телом

Видимо, им плохо было вместе.

1973

 

*   *   *

Сквозь май черемух, воли водной,

Пройдешь (пусть воют соловьи!),

Располагая как угодно

Душой, свободной от любви.

1975

 

 

МОЛИТВА

День тронул землю белыми руками,

На мглистом небе занялся восход,

И каждый куст. И каждый голый камень

«Возрадуемся, братие» поет.

1975

 

*   *   *

 

Ах, какие птицы, птицы, птицы!

Свист, и стон, и стук.

Все стремится взвиться, воплотиться

В самый полный звук.

 

 

Ах, какие птицы, что за птицы! –

Испокон и впредь

Аллилуйя! Славься, благодать родиться,

Чтобы петь!

 

 

Этот май, где птицы, птицы, птицы –

В звонах лог и луг,

Где судьба, как нота, бьется, длится.

Чтобы сгинуть вдруг…

 

 

А во тьме беззвучья вновь приснится

Солнце сквозь ольху,

И  –  какие птицы, птицы, птицы

Там, вверху!

1975

 

НУЖНО ЗАВТРА

 

Нужно завтра,

С самого утра!

Крайний срок,

Последняя игра.

Дописать,

Начать,

Понять,

Простить…

Убедить!

Прощенья попросить…

Даже если знать,

Что долго жить,

Грех на послезавтра отложить!

1975

 

*   *   *

 

Блаженно проснись, ощути,

Что вот оно, рядом, – творится!

Едва, понемногу, почти…

Блаженное, в тучке троится,

И свищет в блаженнейшей птице,

И в стрелке подходит к шести,

И светит в лицо… Ощути:

Блаженство! Как медлит, как длится…

Как свищет, блаженствуя, в птице,

И в стрелке – не дышит почти,

Замешкался день на шести.

И вот оно, рядом, – творится…

 

Блажен, для кого повторится.

 

Малеевка  10 мая 1975 г.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

bottom of page